Стояла прекрасная осенняя пора-начало октября. Лист ещё держался на деревьях, а осень выдалась щедрой на грибы. Ближайшим местом сбора грибов была дубрава Заказ, в двух километрах от села. Собирали рядовки, сыроежки, свинухи, маслята, иногда, среди прошлогодней прели попадалось целое семейство белых грибов или россыпь лисичек. Дубки стояли вольно, не смыкаясь кудрявой кроной, тут же росли рябина, черемуха, липа ,орешник, краснели калина и колючий шиповник.
Мы, дети, восьми-четырнадцати лет, в воскресенье табунком побежали в этот лесок, а был он невелик, рощи в наших местах находятся только в низинках- местах, где грунтовые воды близко подходят к поверхности. Перекликаемся, аукаемся, хотя заблудиться в Заказе невозможно, везде ориентиры- мимо проходила грунтовая дорога, ведущая в город .Ровно в полдень подавал голос паровозный гудок в семи километрах от нашего села, ещё в будние дни гудел в другом селе завод технического спирта, объявляя начало рабочего дня и время перерыва-так тогда было и даже время определяли по гудкам .Да и площадь леса такая, что за два часа можно весь по периметру обойти.
За грибами вышло, пожалуй, всё село, слышались голоса других грибников, лай собак, с нами, кстати, тоже собачка была ,Мушка, маленькая, но «звягливая», как моя мама говорила, то есть, без устали лающая. Уже заполнили свои кошелки, ведра, время-часа два-три пополудни, пора и домой, подтянулись к краю леса, выбравшись из низины, густо засыпанной коричневой дубовой листвой , грибами хвастаемся, у кого лучше да больше. Соседская Валька нашла роскошный белый гриб, рассматриваем влажную, светло-коричневую шляпку, с белой каемочкой по краям, даже нюхаем, втягивая носом густой грибной аромат.
Поэтому и увидели их внезапно, уже вышедших из зарослей орешника, так позже мы решили. Десять шагов, всего десять, не более, отделяли нас, присмиревших деревенских ребятишек и этих троих, прошедших мимо в безмолвии. Нам приходилось видеть охотников, в высоких болотных сапогах, с зачехленными ружьями, рыбаков с сетчатыми ловушками. Велась в те годы в наших местах разведка железной руды, село лежит на месте богатой рудной жилы. Бегали мы смотреть на диковинные машины с крепким , жужжащим сверлом, яростно вонзающимся в грунт. Руководила работами дама- геологиня, этакая штучка в узких брюках, но это были обычные люди, говорливые и молчаливые, веселые и грустные. Те же трое, что прошли в непосредственной близи, заставили нас сжаться в кучку, что-то неуловимо тревожное повеяло от них. По прошествии времени я отчетливо, тем не менее, помню их лица, скрытые наполовину какими-то колпаками-капюшонами. Лица без выражения, одинаковые, как застывшие маски. Одежда их отдавала каким-то сероватым блеском, напоминающая отдаленно брезентовые плащи-дождевики крестьян, но это было что-то иное. Двое были высокими, третий, шедший между ними, едва доходил до плеча своим спутникам. Шаги их были неспешны, руки странно прижаты к телу, во всяком случае, не размахивались в такт движению.
Не сговариваясь, мы резко повернулись и бросились бежать, цепляясь за сухой валежник, к деревне. Удобнее было идти дорогой, но мы неслись быстрее ветра по скошенному пшеничному полю, по жнивью и остановились только, когда увидели с пригорка родные хаты, деревня была близко. Тут же огляделись, но зоркие ребячьи глаза не увидели ничего особенного. Правда, на дороге закружился вихрь, сместившись в сторону, он исчез. Но такое явление совсем не редкость, мы никак не связали его с увиденным в лесу. Никого не было и на опушке леса, разноцветная дубрава была тиха и приветлива, как будто и не было этой странной встречи . Живо начали обсуждать пережитый страх, пока кто-то из нас не вспомнил, что Мушка, наша «звягливая» Мушка совсем не лаяла, мы даже не могли вспомнить, где она находилась в это время, но совершенно точно, что она не лаяла. Обычно, от неё не скрывалось ничего, облаивались машины или телеги, проезжавшие мимо. Конечно, маленькая собачка, когда видела серьезную опасность для себя, пугалась, но при этом, всё равно утробно рычала, а здесь она никак себя не проявила .Выходит, она просто не видела того, что видели мы, люди? Двинулись дальше и кто-то высказал, что не наш интерес к белому грибу позволил не заметить приближение незнакомцев, а отсутствие звука их шагов. Да, да, а ведь мы и правда не слышали шуршания листьев под ногами, треска ломаемых сухих веток, которых в изобилии в дубраве, не было ничего этого. Видимо, не осознав сразу это безмолвное движение, мы получили знак неестественно происходящего в виде охватившей нас тревоги и страха. Странность была ещё и в том, что ветки не препятствовали движению, они не сгибались, не отклонялись, как бы пропускали фигуры через себя.
Родители наши решили, что нас напугали городские охотники и запретили ходить в лес, да мы и сами не стремились туда.. Все наши возражения и рассказы о странной встрече они не воспринимали, сочли, что это наша безудержная детская фантазия разрисовала яркими красками обычных незнакомых людей. Но с нами были большие девочки, четырнадцати лет, моей сестре было тринадцать, мне-десять, мальчики ещё младше и все до одного видели это странное безмолвное шествие. Возбужденной зрелищем, мне долго не удавалось вечером уснуть, я всё возвращалась и возвращалась к пережитому, а уснув, окунулась в кошмары, какие сопровождают болезнь с высокой температурой. Обычно мои детские сны были легки и приятны. В школе нас тоже вышучивали, никто, кроме нас в тот день в лесу ничего подобного не видел. Что это было, мне трудно объяснить с высоты своего возраста и опыта? Но это было.
