Шестнадцать лет мы не виделись с Алешей, но в сердце до сих пор жило чувство к нему…
Бежала по улице (ненавижу ходить медленно), а потом вдруг р-р-раз… и словно на невидимую преграду налетела — едва равновесие удержала! Сердце в груди колотилось как бешеное, и вовсе не от бега. Мужчина, шагавший мне навстречу, был удивительно похож на Алешу. Господи, неужели он? Точно, он! Убежать, пока не поздно? Заговорить первой или подождать, пока он сам меня узнает? А если не узнает? Ведь прошло уже… Боже, неужели шестнадцать лет? Целая жизнь! Конечно, не узнает, я за это время совсем старухой стала…
Прижала ладони к пылающим щекам. Спустя шестнадцать лет Алексей вызывал во мне те же эмоции, что и в нашем студенческом прошлом. Я сделала глубокий вдох, сдула челку со лба и крикнула, словно бросаясь с моста в омут:
— Алеша!
— Маринка?! Боже, вот так встреча!
Он по-медвежьи схватил меня в охапку и расцеловал в горящие щеки. Сразу узнал — значит, не так уж я и постарела.
— У тебя найдется полчаса? Попьем кофейку, поговорим… — не дожидаясь ответа, Алексей схватил меня за руку и почти волоком потащил в направлении двери с вывеской «Кафе». Я рассмеялась. «Каким ты был, таким ты и остался… Орел степной, казак лихой…» Если не считать чуть оплывшей фигуры и легкой проседи на висках, Лешка ничуть не изменился… Появилось ощущение, что мы — двадцатилетние, только что вышли из корпуса универа.
— Чтобы испить с тобой кофейку, у меня всегда найдется свободное время… — запоздало ответила я, присаживаясь за столик.
Алеша сел напротив, подпер кулаком подбородок:
— Ну, рассказывай!
«Что рассказывать? Как сильно я тебя любила? Как потом, когда ты внезапно исчез, полгода рыдала по ночам? Как в надежде вытравить из сердца первую любовь, выскочила замуж практически за первого встречного? Как увидев тебя, чуть не потеряла сознание?» — подумала я и усилием воли натянула на себя маску невозмутимости:
— Спрашивай…
— Ты по-прежнему здесь живешь или по делам приехала? Где работаешь? Кем? Замужем? Дети есть? Видишься с кем-то из наших? — Он буквально засыпал меня вопросами.
— Да, живу здесь. Занимаюсь бизнесом. Работать приходится на износ, но денежных проблем нет. Из наших никого не вижу. Знаешь, как это бывает… Каждый живет своей жизнью. Все суетятся, карабкаются наверх… У меня тоже сплошная суета и работа, работа, работа… Хорошо, что существует отпуск и можно хоть на время куда-нибудь уехать.
— Все еще ездишь в горы? — Алексей смотрел так, что у меня снова предательски запылали щеки.
— Иногда.
— Вот были времена! — вздохнул Алеша. — А помнить нашу поездку?
Неужели он думает, что я когда-нибудь смогу это забыть. Мы как раз окончили второй курс и решили всей группой махнуть в горы. Там-то я в него и влюбилась без памяти. Было за что…
Алеша всегда был душой нашей компании, а в этой поездке просто фонтанировал фантастическими идеями. А как он играл на гитаре! Как пародировал преподов — мы просто по земле катались от хохота! Он все время находился рядом со мной, но не настолько близко, чтобы мы стали парой… Ходили одними маршрутами, но не вдвоем… Знаю, он очень хорошо ко мне относился — так, как будто я была его девушкой. Вот именно — «как будто»… Я так надеялась, что между нами вот-вот возникнет что-то большее, вспыхнет, заискрит взаимность… все время ждала от него какого-то решительного шага, поступка, слова, жеста…
Вернувшись из поездки, мы с Алешей продолжали видеться практически ежедневно: иногда встречались в городе и шли гулять, а когда была плохая погода, он приходил ко мне. Я чувствовала: эти встречи доставляют Леше удовольствие, но он не делал ни малейших попыток сократить им же самим установленную дистанцию между нами. Мы ходили в кафе, в кино и в театры; забравшись с ногами на мою узенькую тахту, болтали обо всем на свете. Порой он так смотрел, что у меня замирало сердце: «Вот, сейчас поцелует».
Нет, не поцеловал. Ни разу…
Я, как умела, убеждала себя, что любовь для Алеши — не только телесное влечение, но и полное родство душ, а его сдержанное поведение вызвано лишь тем, что он считает наши отношения слишком серьезными, чтобы форсировать их. Убеждала целых четыре года, до самого окончания университета. А потом Алексей внезапно исчез. Да, именно исчез: еще вчера мы вместе ходили на фотовыставку, а сегодня «пропал без вести» — не приходил, перестал звонить и на звонки не отвечал.
Моей гордости хватило всего на неделю, а затем я отправилась к Алеше домой. Дверь открыла его мама:
— Вы к Алеше? А его нет… Нет, сегодня не будет. И завтра тоже… Хорошо, скажу, только не нужно другим об этом рассказывать, ладно? Алеша уехал к отцу в Канаду. Почему так внезапно? Повестка из военкомата пришла, я и решила его отправить… Только не нужно на меня так смотреть! Вот будет у вас взрослый сын — тогда поймете, что значит, свою кровиночку в армию отпустить…
По дороге домой я едва не попала под машину, потому что ничего вокруг не видела из-за застилавших глаза слез. «Почему не предупредил? Ведь повестка не вчера пришла. Наверняка несколько дней ушло на оформление визы и прочие формальности. Как он мог?» — дятлом стучало в голове.
А потом стала придумывать ему оправдания: «Наверное, до последней минуты надеялся, что с военкоматом как-то по-другому утрясется. Или не хотел расстраивать раньше времени… Или побоялся моих слез и решил, что объяснит все в первом же письме…»
Я заглядывала в почтовый ящик каждый день по два раза — утром и вечером. По выходным — даже по три. Но писем не было. Я очень тяжело переболела этой любовью, больше полугода не могла прийти в себя…
— Маришка, ты о чем задумалась?
— Да так, о разном…
— Так и не рассказала мне о своей семье. Или это запретная тема?
— Замужем вот уже одиннадцать лет. А ты… женат?
— Я молила Бога, чтобы фраза прозвучала ровно.
— Да… Семейный стаж на три года больше твоего. Есть сын…
— Счастливый, — мой голос все-таки предательски дрогнул.
— А у меня нет детей… Сначала не хотела, все оттягивала, а теперь… — я обреченно махнула рукой. — Понимаешь, многие годы для меня на первом месте были работа и деньги… Мне не хотелось жить, как мои родители: считать каждую копейку, отказывать себе во всем, чтобы дотянуть до зарплаты. Этот страх по-прежнему сидит во мне… Совершенно ни на что не хватает времени, вкалываю, как стадо волов…
— знакомая картина… Я тоже все время куда-то мчался, торопился, но в какой-то день задумался, и… Черт возьми! Мне почти сорок — критический для мужчин возраст, неизвестно, сколько еще отмерено… Я вдруг понял, что должен сделать что-то хорошее для себя, именно для себя. И осуществил свою давнюю мечту — записался в клуб парашютного спорта. Вот это класс!
Я слушала Алешу с восхищением. Какой же он молодчина! Умеет не только мечтать, но и воплощать мечты в жизнь. А я… Сколько раз обещала себе хоть раз нырнуть с аквалангом… а воз и ныне там. В носу защипало от подступивших слез. «Почему я не с ним, почему не смогла добиться его любви?» — этот вопрос задавала себе сотни на него ответа. И, наверное, никогда не узнаю.
— Что случилось? — спросил Алеша с тревогой и обнял за плечи.
Я поспешно отстранилась:
— Извини, все в порядке… Просто совершила небольшой экскурс в прошлое.
— Не все получается, как нам хотелось бы… — сказал он после долгой паузы.
— Не все, — согласилась я.
— Может, все-таки рискнуть и попытаться что-то изменить? — Он посмотрел на меня таким «говорящим» взглядом, что я, как гимназистка, чуть не грохнулась в обморок.
В этот момент зазвонил мой мобильный. Муж.
— Мариш, ну где ты ходишь? Заказчики уже приехали, а тебя все нет… Что им сказать-то?
Как некстати этот звонок… Или, наоборот, кстати? Можно сбежать под благовидным предлогом.
— Алеша, извини, пожалуйста, но я должна срочно возвращаться на работу. Надеюсь, еще встретимся… Лет через двадцать… — шутка получилась так себе, но нужно же было хоть что-то сказать.
— Очень рад был тебя увидеть! — Алеша поднялся из-за стола и… обнял меня.
Коснулся губами виска, несколько мгновений подержал в объятиях. — До свидания, Маринка.
— Пока, — я махнула рукой и, не оборачиваясь, торопливо пошла к выходу.
От тоски хотелось выть. «Почему сейчас? Почему я его встретила именно сейчас, когда уже почти забыла, почти вытравила из сердца? Мне было так хорошо, так спокойно… А теперь случайная встреча — и все воспоминания, вся боль, осевшие на самом донышке души, вдруг всколыхнулись, поднялись наверх, как потревоженный ил со дна реки. Ну, зачем он снова появился в моей жизни?»
— Тебе нехорошо? — встревожено спросил муж.
— Что-то голова разболелась.
— У меня с самого утра башка раскалывается… — Олег достал из упаковки две таблетки, одну закинул в рот, вторую протянул мне:
— Держи. Через пятнадцать минут мы с тобой должны быть как два огурца. Заказчики скоро вернутся с обеда — будем обсуждать условия нового контракта. Правда, времени они нам дают мало, но ничего, вместе мы справимся.
Я уже знала, что скрывается за этим «справимся»: работа по двенадцать часов в сутки, возможно даже без выходных. Работа, работа, работа… «Я записался в парашютный клуб…» — вдруг всплыли в памяти слова Алексея. Вспомнила о нем — и снова огнем полыхнули щеки. Господи, да что за наваждение?
Откуда он свалился на мою голову… на мое сердце… на мою душу?! Как там поется? Зачем, зачем, ты повстречался, зачем нарушил мой покой? Из какого фильма эта песня? Ах да, «Кубанские казаки». Только там герои в итоге остаются вместе… А вот нам с Алешей не суждено… Или?…
Мои метания продолжались две недели. А потом позвонила мама: — Мариш, тебе письмо. Странно, что на старый адрес пришло, может, от кого-то из твоих бывших одноклассников? Нет, обратный адрес не указан. Штемпель? Сейчас посмотрю… Смоленский… В тот же день я съездила к родителям и забрала письмо.
«Марина! Я убежден — наша встреча не была случайностью. Ты снишься мне по ночам. Дашь мне шанс исправить мою ошибку? Если нет — пойму. Буду ждать. Твой Алексей».
Он любит меня!
— Мариш, ты идешь ужинать? — крикнул муж из кухни.
На столе стояли две чашки с чаем и тарелка с бутербродами. Работы невпроворот — по будням питаемся всухомятку.
Олег не ворчит, понимает. Поймет ли Алексей? И захочет ли мириться с моими рабочими «марафонами»? А я уже так втянулась, что не представляю себе иной жизни.
Студенткой я была безумно влюблена в Алешу, но даже тогда не слишком много знала о нем. О нынешнем Алексее не знаю вообще ничего. Вспомнилась прочитанная однажды фраза: «Безответная влюбленность может гореть годами, взаимная либо перерастает в любовь, либо гаснет». Кто знает, сможет ли перерасти в любовь моя давняя влюбленность в этого, по сути, чужого человека. А Олег… такой знакомый, такой родной!
— Олежек, хочешь, драники нажарю?
Муж удивился:
— Ты говорила, с ними возни много!
Я отлично знала, что драники со сметаной — его любимое блюдо.
«Интересно, а какое любимое блюдо у Алеши? — мелькнула мысль, и ее, словно волной, накрыло следующей: — Не знаю и знать не хочу!»
— Погоди минутку… — я метнулась в ванную, достала из кармана письмо Алексея и со словами: «Ты опоздало на шестнадцать лет» — порвала его на кусочки. И сразу стало так спокойно и так… понятно.
Вернувшись на кухню, сказала:
— Подумаешь, много возни! Если в четыре руки… Ты чисть картошку, а я буду тереть. Вместе мы справимся с чем угодно!
