Тридцатка пользовалась популярностью еще с тех самых брежневских времен. Когда я впервые малолеткой столкнулся с зеками их этой зоны, даже припух от счастья. На Львовской тюрьме, когда я набрался наглости и попросил у охранника закурить, он открыл дверь и вместо обычных несколько дубинок по заднице, отвел меня к одной из камер, открыл кормушку и прокричал сидельцам.
-Эй, народ! Тут малолетки курить просят,- и подтянул меня для большей убедительности к кормушке.
И те, вместо пары сигарет, пачки, навалили мне целую пазуху! Я когда вернулся в камеру, мне не поверили.
-Ты что в магазин сходил? Мог бы и водки там прихватить,-смеялись мои зеки.
Когда я позже разговорился с охранником, интересно все-таки, что это за меценаты такие, он и рассказал, мол с тридцатки народ, а они там один богаче другого. Просто так в зону не попадешь, с тюрьмы, по разнарядке, надо было платить, давать взятку начальнику спецчасти, лишних туда не посылали, только своих или по протекции.
Сама по себе зона была не большой, человек на 500, прямо в центре Львова, на одной из концевых трамвайных остановок, в самом бандитском его районе, на Левандовке. Соответственно львовские бандиты, рассчитывая вскоре там побывать, грели зону как могли. Я на свои глаза видел как с зоны заключенные бросали кайф знакомым девченкам, а не наоборот, как в других лагерях. А ночами частенько подъезжала братва на машине, выносили мешок, не сумку, не пакеты, а именно огромный мешок и под сахара с гревом и забрасывала в предзонник, где его тут же подхватывал кто-то из охранников и тащил в зону. Могли бы и днем, но ночью меньше начальства, а следовательно меньше и платить надо было.
Кроме всего прочего, там процветало мебельное производство, делали гарнитуры, столы, стулья, нарды, шахматы… Кроме плановой продукции делали на заказ из красного дерева, резную. Уверен, сегодня гарнитуры с тридцатки, которым место в музее, украшают не один начальственный дом, не одну квартиру. И все эти шедевры стоили копейки их владельцам, если вообще чего-то стоили.
