Порнорасказы

Отсутствие женщин в тюрьме, отсутствие секса, соответственно вызывает непомерную тягу к порнографическим картинкам. Ведь во времена СССР мы и помыслить не могли о фильмах, да и само понятие порнографии заключалось в картинках с голыми девушками, такими же игральными картами. В портовых городах можно было встретить журналы, рассказы подобного содержания. В тюрьме и этого всего не было и тем не менее все стены были обвешаны фотографиями Пугачевой, Ротару, Вайкуле.

Заработанные деньги не было куда тратить и мы делали огромные подписки на газеты журналы. Я сам каждый год оформлял подписку на двести рублей и каждый месяц получал стопку журналов. Огромной популярностью пользовался латвийский журнал с новинками фотоискуства, где публиковались фотографии красивой натуры.

Как-то придя с работы, я увидел у себя в ,,купе,,( так называлось место между двумя нарами), целую компанию, с увлечением рассматривающих какую-то толстую тетрадь.

-Вы записались в школу?-спросил я своих сокамерников.

Оказалось это не просто тетрадь, а тетрадка с переписанными от руки порнографическими рассказами, приправленными фотографиями с голыми девушками, отдельными картами того же содержания. Когда первые страсти улеглись, я и сам заглянул в рукопись. Не стану пересказывать те рассказы, сегодня их можно встретить на любом книжном рынке, в магазине, на сайте, но в те времена…

Меня тетрадь интересовала как литературное произведение, не более, ведь там за забором меня ждала Люба и все эти рассказы я претворял в жизнь почти ежедневно. Когда ажиотаж наконец спал и мне принесли ее почитать, я забрал ее на работу за зону. Там у меня было сколько угодно свободного времени, котельную в конце-концов уже отремонтировали, у меня была своя комнатушка где никто не мешал вникнуть в интимную литературу.

После первого же рассказа я был просто поражен действием порнографических рассказов. По мере чтения возбуждение возрастало до такой степени, что я готов был броситься на дверь как в свое время Матросов бросился на амбразуру дзота. Решив сохранить дверь, я схватил тетрадку и бросился на другой коней поселка к Любе. Дорога на близкая, через весь поселок, на улице трескучий мороз и понятно, я остыл по дороге, даже начал трезво размышлять. Тогда мне пришло в голову, понаблюдать за влиянием этого рассказа на мою девушку.

Я застал ее за чтением ,,Красное и черное,, Бальзака, кажется. Людка просто таки заразила этой книгой всех своих знакомых, к коим мы с Любой имели счастье себя относить. Поцеловав в щеку, я закрыл классику и открыл перед ней тетрадь.

-Прочитай лучше вот это, такого ты еще не видела.-нагло предложил ей я.

Любаша без возражений принялась за чтение, а я уселся на стуле рядом и стал внимательно за ней наблюдать. По мере чтения моя Любаша начала тяжело дышать-это был первый признак влияния рассказов. Постепенно дыхание учащалось, а она буквально поедала тетрадь. Да и картинки с обнаженными девушками, делающими минет, довершали эффект. Я тихонечко подошел к входной двери и закрыл ее на засов, потом вернулся и провел пальцами по ее спине. Любаша задрожала всем телом, схватила мои руки и положила себе на грудь. Я начал целовать ее шею, волосы, щеки…Как она стонала! Она желала меня как никогда! Поняв ее со стула, я уложил грудью на стол, задрал юбку, приспустил колготы…Любаша только стонала в ответ.

Когда я уходил она попросила оставить тетрадь у себя почитать. Мы оба понимали, что читать вещи такого рода в одиночестве, противопоказано, но отказаться было еще тяжелее.

—Надо же и подружку просветить…-засмеялась моя девушка и мне не оставалось ничего другого как отдать ей тетрадь. Просвещение свет!-вспомнил я лозунг тех лет и потопал к себе.