Первое знакомство

После знакомства с КПЗ, меня на месяц отпустили подышать свежим воздухом, но директор школы, расстроенный такой халатностью милиции, начал строчить письма, жалобы в органы о недопустимости такой лояльности к одному из школьных преступников, который в свое время, протестуя, повыбивал ему все окна. Встретив меня на школьной лестнице, Федя, как мы его звали, решил продемонстрировать систему Макаренко на мне и принялся дергать за воротник пиджака, хватать за рукава, выталкивая из школы.

Я сопротивлялся как мог, уворачивался от его педагогических подзатыльников, пытался уйти, а когда один из его ударов пришелся мне по лицу, просто треснул его в ухо, да так, что он улетел под колону. Утром ко мне домой приехал участковый и пригласил приехать в центральное отделение, якобы следователь просил меня доставит, подписать какую-то бумажку. Больше в свою школу я не вернулся.
В камере, куда меня бросили, сидели два здоровых мужика и парень, приблизительно моего возраста.

Первый мужик сидел за дачу взятки в паспортном столе и все время возмущался, что в милиции работают такие сволочи, ну все время же брали, почему в этот раз, мало того, что не взяли, так еще и посадили. Второй, злостный не платильщик алиментов, все время вспоминал свою благоверную незлым, тихим словом: ну гадына, та вона, курва зи всима сусидамы пере..,так я ще гроши буду на то даваты?! Ни, я таки убью гадыну! Ну а паренек просто набил морду сопернику, да тот оказался сыном директора нашего универмага. Я его постоянно подкалывал: надо знать, что дети директоров равняются к представителям власти, подрастающим, соответственно это уже покушение на устои власти! В этом замечательном обществе я пробыл несколько дней и называлось это карантином.

Нас всех постригли, помыли и даже нас с парнишкой переодели, выдали широченную робу, на размеров пять больше, но..в люди нам не идти!

Первая камера встретила меня очень даже дружелюбно, сказалось знание дна моего любимого города. Никаких прописок, которыми так любили пугать следователи. Над нами сидели ,,крытники,, и они нам объяснили, что все это перегибы тюремной политики, арестанты не должны испытывать друг-друга, унижать, а испытаний на наш век хватит. Нет, иногда, когда в камеру заезжал кто-то с села, мы устраивали что-то вроди прописки, но веселья ради и без унижения и битья.

Кроме шестерых ребят, в камере с нами сидел взрослый дядька, которого именовали паханом. Не помню уже за что он сидел, кажется за аварию со смертельным исходом. Вспомнил, на своих жигулях переехал ребенка и скрылся. Выполнял он в камере роль надзирателя-педагога, пресекал нарушения и объяснял нам, грешным, почему этого делать было нельзя. Это в теории, на практике же он только выменивал у нас продукты, которые нам передавали наши мамы на сигареты или во время лавки, составлял список продуктов, которые мы должны были ему купить и платил за это сигаретами, которые покупал.

Сам гад не курил, все здоровье берег.

Каждая передача была своего рода праздником! Мы накрывали огромный стол со всеми вкусностями и то-устраивали банкет. Только не думайте, что нам передавали что-то необычное, сало, колбаса, масло, смалец, печенье, карамельки, при этом не более восьми килограмм. Самое смешное, что в правилах я нашел пункт: запрещено передавать предметы роскоши-шоколад, шоколадные конфеты…Кофе и чай относились уже к нарко-содержащим продуктам.

Можете смеяться сколько угодно, но гораздо позже, уже в колонии на севере нашей огромной и необъятной, я видел плакат, который гласил:Солдат! Будь внимателен к напившемуся чая заключенному, под чифирем он способен прыгнуть на пять метров! Но все равно было очень вкусно. Только пахан не принимал участия, вернее принимал участие частично. Он высматривал продукты для себя!

Но не за это мы его недолюбливали. Каждое утро в камеру заходил воспитатель, осматривал камеру, нас…и уходил с паханом. Пахан, сделав доклад, возвращался, а нас начинали вызывать на экзекуции к тюремному Макаренко. Воспитывал он нас резиновой дубинкой, а особо отличившихся чем попало. Было больно, очень больно. После такого воспитания ребята еле входили в камеру. Тех же, кто не мог идти, бросали в ,,стакан,, -это такое помещение, где можно только стоять, сесть было невозможно, места не хватало. Вот такая система воспитания была в тех тюрьмах.

Оцените статью
Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте как обрабатываются ваши данные комментариев.

  1. tamara

    у каждого своя жизнь

    Ответить
Adblock
detector