Кузе, как мы и думали, позволили рассчитаться, но через пять минут после срока. Все понимали, что сделано это было специально, но… Кузин авторитет это спасти уже не могло. От него сразу все отвернулись. Я смотрел на эту всю публику и думал, до какой же границы подлости люди могут дойти и есть ли эта граница. Сколько, казалось, было у Кузи друзей, их наша секция не могла уместить. А был ли человек на бараке, не вкусивший от Кузиных щедрот? Но стоило ему проиграть, вовремя не рассчитаться, не по своей вине, вокруг него образовалась пустота.
Эту пустоту и заполнила моя землячка, с которой Кузя познакомился через кого-то из бывших друзей. Теперь н часами мог лежать на наре и болтать с ней по телефону. Иногда они ссорились, тихо, когда Кузя был трезвым и очень громко на весь барак, когда под кайфом. Образовывалась новая ячейка общества, все это понимали, только сам Кузя смеялся.
-Не родилась еще такая женщина, которая бы меня захомутала!-хвастливо заявлял он после очередного скандала.
-Ты главное не забудь меня пригласить в свидетели,-смеялся я с его самоуверенности.
Не знаю как у них это произошло, но как-то утром Кузя с закрытыми как всегда глазами, заявил, перебравшись через проход ко мне на утренний чай, заявил.
-А там, ну когда расписуются, точно свидетели нужны?
Свидетелей, по крайней мере с нашей стороны, туда не пускали, но Кузе хотелось чтоб все было по настоящему, как на свободе. Он даже ходил на прием к начальнику, но ему заявили, что он хоть и постоялец здешних мест, правила менять для него никто не станет.
Наконец-то наступил тот день, когда их должны были рассписывать. Бло видно, что Кузя переживал, целое утро подбегал к моему окну смотреть, не приехала ли невеста, хоть и прекрасно знал, что очень далеко и с такого расстояния ничего конкретно не увидишь. Когда наконец-то объявили чтоб он прибыл на вахту, Кузя вспомнил, что за всеми этими волнениями, напрочь позабыл о самом главном.
-Послушай, у тебя презервативы есть?-задыхаясь от быстрого подъема по ступенькам, спросил Кузя.
Когда же я таки отыскал для своего друга штук двадцать, он запротестовал, что так много не вывезет, скорее умрет. Я посоветовал отдать жене, чтоб когда выйдет, не развелся от неожиданности.
