Генка в семье был последний ребенок. Последыш, если считать по отцу, а у матери он был первенцем. Раньше у отца была другая семья, но первая его жена Люба померла рано, в тридцать два года, оставив Петру двоих несовершеннолетних детей: дочь Веру и сына Витю. Пришлось вдовцу искать новую жену и мать своим детям.
Выбор пал на Прасковью Прыткину, сорокалетнюю «старочку», старую деву, так как подходящих по возрасту свободных женщин в поселке больше не было. И Петр Беревин женился на Паше. Через год у молодоженов и родился Генка Беревин, у отца — последний, у матери — первый. Когда Генка появился на свет, его единокровные сестра и брат были почти взрослыми: Вере шел четырнадцатый год, а Витьке исполнилось двенадцать.
Отец помер, когда Генка только окончил десятый класс. Обширный инфаркт уложил сразу намертво, когда шестидесятилетний Петр Беревин возвращался домой с работы. До дома он не дошел метров пятьдесят. Мать скончалась через три года после отца, от онкологии. Говорили, из-за смерти мужа — слишком тяжело переживала его утрату, не лечилась, себя не жалела. Похоронив мать, Генка ушел в армию, а отслужив, уехал в областной центр, где устроился на работу лифтером.
В поселок Геннадий больше не приезжал. И не потому, что не тянуло его туда, а скорее из-за того, что стеснялся своего брата. Витька был немой и чудной. Мычал и все время улыбался, по причине и без причины. Из-за брата Генка натерпелся еще в детстве, когда его обзывали братом немтыря. А потом, когда брат Витька женился на девушке старше себя на девять лет и маленькой, ростом метр сорок, стали к обидному «брат немтыря» добавлять слова «и карлицы». Слышать за спиной «брат немтыря и карлицы» Геннадий Беревин не хотел. Уехал.
В городе у Генки было общежитие, была работа. Познакомился с девушкой Таей. Собирались пожениться, но…
Он помнил тот день и сейчас, спустя полтора года. Лифт застрял между седьмым и шестым этажом. Генка открыл дверь, вытащил двух пацанов. Сам спустился в кабину посмотреть лифтовую панель. Вдруг что-то хрястнуло, кабину помчало вниз. Очнулся через несколько минут в машине скорой помощи.
Потом полгода были больничные стены и инвалидность первой группы, как приговор. Тая, узнав, что ходить он сам больше не будет, в очередной раз не пришла. Когда Генку спросили о родных, он ответил, что сирота. Сестра Вера жила своей семьей далеко, быть третьим инвалидом в семье брата Витьки Генка не хотел.
Его оформили в государственный дом престарелых и инвалидов. Он пытался свести счеты с жизнью, но у него не получилось. Кровь из перерезанных вен текла медленно и запекалась на воздухе. После этого случая из тумбочки убрали все острое и режущее.
Была Пасха. Приходил отец Павел, настоятель Никольской церкви, поздравлял со Светлым Христовым Воскресением. Потом в комнату зашла нянечка, баба Катя, сказала:
– Геночка, к тебе гости.
Генка повернул голову от окна, спросил недоверчиво:
– Кто, баб Кать?
– Гости, говорю, – ответила нянечка. – Пускать или нет?
– Да, – ответил Гена.
В комнату вошел Виктор и маленькая женщина.
– Брат, – произнес Генка, – ты …
Витька улыбался во всё лицо, кивал головой и радостно мычал.
Жена его, Валентина, тоже улыбалась и говорила:
– Мы только перед Пасхой узнали, что ты здесь. Нам одна женщина сообщила. Кажется, Катериной её звать…
Они свернули с трассы на проселок. Проехали еще километра четыре, поднялись на вершину Нечаевской горы. Виктор остановил свою «буханку», повернулся к Геннадию, сидевшему в инвалидном кресле. Показал руками всю красоту и ширь открывавшегося вида на родной поселок, заулыбался и замычал.
Генка смотрел на всё это, глаза его наполнялись слезами, к горлу подступал комок …
