Ленька Мудак словно был срисован с нынешних ,,Криминальных новостей,, или учебника по криминалистике, из теории Ломброзо. Огромный, с выпуклой лобной костью, напоминающий орангутанга из зоопарка, он буквально шагал по трупах, выстраивая свою карьеру у администрации воспитательной колонии в Ковеле.
Они буквально нашли друг друга с первого взгляда, переступив порог карантина, он сразу припал к сердцу начальника колонии во время своего посещения вновь прибывших малолетних преступников. Леньке тогда было семнадцать, а следовательно через месяц-второй на ,,взросляк,, но ему пообещали УДО, освободиться через четыре года из десяти, максимума для малолетних, за убийство своей матери. Администрацию моральные аспекты мало интерисовали, но как инструмент в их воспитательной политике, парень подходил как нельзя лучше.
С первых же дней Мудак принялся доказывать свою преданность ,,хозяину,, как называли начальника колонии, воспитывал каждого на кого ему покажут, да так что ребята превращались в куски мяса, в отбивные. Он наводил настоящий животный ужас одним своим появлением в отряде, ребята буквально вжимались в стены когда Мудак шествовал по коридору, умирали от страха когда за ними приходили чтоб позвать в каптерку на воспитание. Отряд, отстающий в социалистическом соревновании, показывающий самые худшие результаты в школе, на производстве, в ПТУ, наказывался строевой подготовкой, в жару, снег, дождь, не важно, но с обязательным битьем по ногам. Я помню одного молдаванина который плохо понимал команды и еще больше не попадал в такт с марширующими. Его воспитали так, что ноги покрылись сплошной язвой, которая все время кровоточила и страшно воняла. Медицинская помощь? Она была в своем роде самой оригинальной которую мне когда-либо доводилось видеть, там лечили одним анальгином, наверно было в излишке, вот молдаванину и выдавали каждый раз когда он туда обращался.
Меня Мудак возненавидел с первой минуты нашего знакомства когда ему доложили, что я в карантине рассказывал ребятам о воровских законах, о порядках на взрослой зоне, о том, что там делают с активистами. Последнее Леньке было особенно близко так как он имел все перспективы там сразу превратиться в Леонтину или что-то близкое к этому. В первый же день меня бил весь актив, пытаясь показать все прелести коллективного воспитания. На первой же строевой Мудак пристроился рядом со мной контролируя мою выправку и понятно, она ему не понравилась. Тогда Ленька отошел в сторону и попытался ударить меня повыше колена.. Нога у него была словно у откормленной лошади и попади он по цели, я мог бы продолжить шагать без нее. Каким-то чудом заметив это, я отступил в сторону и когда его огромное копыто поравнялось су меня с поясом, поддел его рукой, да так, что его нога пролетела мимо вверх, а сам Мудак всем весом грохнулся на задницу. Все остолбенели! В задних рядах кто-то прыснул со смеха. И тут я понял, что моя жизнь на этом подвиге и закончилась!
-В отряд!!!-заорал разгневанный Ленька и все бросились бегом исполнять его приказ.
Я уже знал, что сейчас произойдет. Как говорил классик ,,будут бить и возможно ногами!,, И меня били. Сперва всем скопом, а потом Мудак бил один, с удовольствием оттягивая каждый удар, наслаждаясь каждой зуботычиной. Потом я уже ничего не помнил, очнулся в углу ленинской комнаты где надо мной склонилось несколько ребят.
-Мы думали тебе кирдык,-сказал киевлянин, смешной паренек с которым мы как-то еще в карантине сидели сутки в карцере.
Киевлянину было уже восемнадцать и он все время донимал администрацию своими заявлениями отправить его на взросляк, за что был неоднократно бит активистами. Чего его держали, уговаривали остаться на малолетке, дождаться условно-досрочного, не понятно, скорее всего из-за отца профессора который покорил администрацию своей интеллигентной речью и подарками из столицы.
-Ничего! Попадется он кому-нибудь из нас там…-киевлянин иногда любил мечтать в подробностях, что он с ним там сделает. Как знать, может из него и получился писатель, автор ужастиков, но тогда мы все мечтали о мести. Любой активист был нашим святым врагом, а Ленька Мудак был просто мечтой в наших ужастиках. Тогда мы и подумать не могли, что наша мечта вскоре сбудется и не где-то там, на взросляке, а здесь.
