Еще недавно я был подкаблучником

Я всегда был подкаблучником и мое мнение никогда не спрашивали. Даже в семье. Но я сам в этом виноват, потому что позволял с собой так поступать. Даже мои дети меня не уважали и ни во что не ставили. Я один работал и обеспечивал всю семью, при этом не имея денег даже на сигареты, все отдавая подчистую жене.

Меня погубило собственное добро, а может, просто не любила жена. Я старался дать ей все, и даже больше, хотел сделать ее счастливой. Всегда уступал, и мне это было несложно. Я делал все от души, но никакой отдачи не было. Сам же я этого не просил, меня не так воспитывали.

Даже имя детям не я выбирал. Со мной не советовались. У меня есть машина. Но не я ее выбирал. Я не заметил того момента, как стал никем, а жена – тираном. Смешно? Нет, мне плакать хочется. Да, я стал слабым и униженным. Хотя просто хотел давать и получать счастье.

Чтобы купить себе что-то, я должен выпросить свои же заработанные деньги. Меня многие спрашивали, почему я сам не оставлял себе заначку, и не покупал самостоятельно необходимые вещи? Ответа на этот вопрос я не знал.

Я устал от такого неуважения, и однажды после работы пошел не домой, а к набережной. Ноги сами понесли меня туда, хотя она была в противоположной стороне.

– Мужчина, можно попросить Вас о помощи? – на лавочке сидела молодая женщина, лет 25, и держала в руке сапог.

– Я шла и сломала каблук. Пожалуйста, помогите отнести обувь в мастерскую. Вот, возьмите деньги.

Я не привык отказывать. И мне не хотелось брать деньги, решил, что договорюсь с мастером: денег — то у меня не было, все у жены. Быстренько сбегал в ремонт, отдал сапожек Арине, – так звали прекрасную незнакомку.

– Не сочтите меня приставучей, но теперь вы просто обязаны пойти со мной выпить кофе. Я тут недалеко живу. Вы же не спешите?

Конечно, я не спешил. Впервые в жизни. Именно в тот день во мне что-то щелкнуло, и я решил, что не буду таким, как прежде. Нет, я буду делать добро, как и раньше. Но только получать его будет тот человек, который ценит это.

Так я начал изменять жене.

Я перестал реагировать на указания жены, детей и тещи. Каждый день, я, словно на крыльях, летел к той набережной, где мы сидели с Аришкой. Она была вдовой и воспитывала маленькую дочь. Я очень хотел им помочь, потому что помощи они ни от кого не ждали. Жили небогато, но в небольшой квартирке царила любовь к каждой вещи. Мы стали часто гулять втроем.

Я взял на работе еще один проект, чтобы оказать посильную помощь Арине с дочкой, и решил, что часть зарплаты буду оставлять на свои нужды. Простите, но носки я носил годами, а перед женщиной в таких было стыдно показываться.

Жене, естественно, это совсем не понравилось. Но меня уже ее истерики совершенно не цепляли. Теща поняла все сразу, и сказала своей дочери, что у меня другая. Та рассмеялась, аргументируя это тем, что я никому не нужен такой.

Я ушел от жены, оставив ей все. Но до самого суда, когда нас разводили, она не верила, что я решусь на такое. Но я был настроен серьезно.

А потом она плакала и просила, чтобы я не уходил. Обещала, что все будет по-другому, и любить меня будет. Но мне уже было все равно. Арина ждала от меня ребенка. Мои мальчишки на меня обиделись, и вспоминали об отце только тогда, когда им нужно было что-то купить. Впрочем, ничего нового, раньше так же было.

Может, кому-то мой поступок покажется не совсем нормальным. Но я делал все, что мог, а этого не ценили. Зато теперь я не тряпка. Но для всех родных я предатель.