Больничная любовь

Напомню читателям, что шофер грузовика, Толик, вывозивший студентов геофака на летнюю полевую практику, был отличным рассказчиком. Тема его рассказов была постоянна-  семейные неурядицы, закончившиеся разводом. Жена Люся была неутомимой труженицей на секретном любовном фронте за спиной у мужа.

Толик, тем не менее, продолжал её любить, боролся за её любовь, а склонность к театральным действиям была при нем, чем  он не раз  пользовался, отваживая очередного ухажера от своей жены.

Заболел у Люси однажды желудок, да так, что врач-гастроэнтеролог в поликлинике выписал женщине направление на лечение в стационар. Любящий Толик, взяв женин узелок с вещами, повез её в больницу. Определили палату, указали на койку, Толик пообещал её навещать как можно чаще. Так и было, иногда и дважды в день заходил. Теща, мастер прилавка, выгладила Толику свой белый халат, чтобы не было никаких препятствий для посещения больной. Постепенно состояние жены улучшилось и она пошла на поправку. Очень захотелось ей манной каши, да не просто сваренной на открытом огне, а томленой в духовке, с изюмом, пенкой, почти гурьевской. Толик был расторопным и умелым, готовил и более сложные блюда, смог и это.  Обещал принести назавтра утром, но расстарался для любимой и каша была уже к вечеру готова.

Завернув горяченькое в полотенце он двинулся в больницу-было недалеко. В белом опрятном халате, прижимая к себе теплый сверток, он появился в дверях палаты. Но Люси на месте не было. Не было её и в процедурном кабинете. Толик посидел немного в коридоре и обратился к медсестре, что сидела на посту, где, мол, моя жена? Соседки по палате на этот вопрос пожимали плечами, как-то, отводя глаза в сторону,  медсестра тоже ничего не сказала, пока не шепнула ему  одна доброжелательная больная: «В саду с Егоровым из десятой палаты на лавке сидит».

Толик мгновенно вспотел, на горизонте появился очередной Люсин объект для тайных утех и двинулся вниз. Увидел парочку со спины, сидят, голубчики, рядком. Да если бы так, а то, вон уже приобнял Люсю. Постоял минуту, обдумывая план разрушения зарождающихся отношений. «Егоров- произнес хорошо поставленным голосом –пора в процедурную, клизму очистительную на ночь ставить. Куда это годится- четвертый день стула нет.» Егоров встрепенулся, кто это ещё? Врач, медбрат? Краска  залила его лицо. Люся сжалась. А Вы, Голубева, тоже идите в отделение, больные в палате говорят: газообразование Вас   ночью сильно мучило, спать  всем  мешало и воздух был тяжелый.   Надо принять лекарство».

Вскоре Люсю выписали, а через год супруги расстались. Толик был  пока свободен,  смотрел, ещё как смотрел на студенток, не мужчина что ли? Но не было с его стороны пошлых ухаживаний-держал дистанцию-возрастную, социальную, понимал- нет для него невесты в кузове грузовика. Верю, что наладилась его семейная жизнь, нашлось ему верное, любящее сердце.